Расследуем тайну Америки. Куда пропали колонисты?
Представьте: вы возвращаетесь в свое поселение после трех лет вынужденной разлуки. Сердце колотится от предвкушения встречи с семьей, друзьями. Вы сходите на берег, идете к форту… и обнаруживаете лишь гнетущую тишину.
Дома стоят нетронутыми, но пустыми. Ни души. Ни следов борьбы. Ни могил. Как будто 115 человек – мужчины, женщины, дети – просто… испарились в воздухе.
Затерянная надежда Англии в Новом Свете.
1587 год. Сэр Уолтер Рэли, фаворит королевы Елизаветы I, жаждет утвердить английское присутствие в Северной Америке. Он отправляет вторую группу колонистов на остров Роанок (ныне часть Северной Каролины).
Во главе – Джон Уайт, художник и будущий губернатор. Среди колонистов – его дочь Элеонора и зять Аниас Дэйр. Вскоре после высадки Элеонора рожает первую англичанку на американской земле – Вирджинию Дэйр. Казалось бы, начало положено.
Но реальность сурова. Отношения с местными племенами (особенно секотанами) натянуты. Припасов не хватает. Колонисты уговаривают Уайта вернуться в Англию за помощью. Он неохотно соглашается, оставив свою семью. Это был последний раз, когда он видел их живыми.
Роковое промедление и пустой форт.
Путь домой и обратно оказался кошмаром. Разразилась англо-испанская война («Непобедимая армада»), и все ресурсы Англии были брошены на оборону. Уайт тщетно пытался снарядить корабли. Только через три долгих года, в августе 1590-го, ему удалось вернуться. Накануне его дня рождения, 18 августа, он наконец высадился на Роаноке.
Возвращение в Тишину.
Август 1590 года. Воздух над островом Роанок был густым, как бульон, пропитанный запахом соленого моря, горячей сосновой смолы и… чего-то еще. Чем-то сладковато-тяжелым, непривычным.
Джон Уайт стоял на берегу, и его сердце, которое всего час назад бешено колотилось от предвкушения встречи с дочерью Элеонорой и внучкой Вирджинией, теперь сжималось ледяным комом. Ни дыма. Ни лодки. Ни голосов.
«Элеонора! Аниас!» – его крик разорвал тишину, но звук будто ударился о невидимую стену и упал мертвым к его ногам. Ни эха. Лес на краю поляны стоял неестественно неподвижным, без привычного шелеста, будто затаив дыхание.
Он двинулся к частоколу форта.
Ворота были распахнуты настежь. Внутри – пустота. Дома стояли целые, даже аккуратные. Но эта аккуратность была пугающей. Казалось, их не покинули, а… вычистили. Следов паники, борьбы, спешки – ноль. Как будто люди просто встали и ушли, оставив двери открытыми навстречу этой гнетущей тишине.
Уайт вошел в свой дом.
Прах на столе. Холодный очаг. На стене – едва заметный след, где висел его набросок Вирджинии. Он провел пальцем по пустому месту. Куда делся рисунок? Почему взяли именно его? Мысль была абсурдной, но навязчивой.
Он вышел во двор, к главному столбу палисада. И увидел его. Слово, вырезанное глубоко и ровно, с какой-то леденящей душу аккуратностью: CROATOAN. Ни креста – знака беды. Просто имя. Имя острова? Имя духа? Имя проклятия?
Рядом, на стволе старого дуба
– скол коры и три буквы: C R O, будто резчик отвлекся… или его резко остановили. Уайт прикоснулся к «R». Кора под пальцем была странно… влажной и теплой, хотя солнце давно ушло из-под этого дерева. И этот запах – тот самый сладковато-тяжелый, здесь он был сильнее. Он пах старой землей и медью.
И тут он ее заметил.
У подножия дуба, почти вросшую в рыхлую почву. Маленькую деревянную куклу. Грубую, явно сделанную здесь, на острове. Но не индейскую. Это была кукла в платьице, как у английских девочек. Вирджинина? Сердце Уайта екнуло.
Он поднял ее. Дерево было холодным и необычно тяжелым. А на месте, где она лежала, земля была темной, почти черной, и казалась… пульсирующей? Нет, это, наверное, тень. Или глаза устали от слез, которые он сдерживал из последних сил.
Он огляделся.
Тишина давила на барабанные перепонки. И тогда он почувствовал взгляд. Множество взглядов. Невидимых, спрятанных в слишком темной зелени леса за частоколом, в щелях пустых домов, в самой этой странной, тяжелой тишине. Они не были враждебными. Они были… наблюдающими. С холодным, древним любопытством. Как будто остров проснулся и изучает пришельца, потревожившего его сон.
Уайт поднес куклу к глазам.
На ее груди, тонкой линией, было что-то нацарапано. Он напряг зрение. Не буквы. Знаки. Кривые линии, переплетающиеся в странный узор, напоминающий одновременно и спираль, и запутанные корни.
Он никогда не видел ничего подобного ни у индейцев, ни в Европе. Этот узор кружился перед глазами, если смотреть на него слишком долго. Он вызывал легкое головокружение и… чувство глубокой, непонятной потери, гораздо более древней, чем его собственная.
Внезапно порыв ветра рванул с моря.
Но не свежий морской бриз, а горячий, как дыхание из печи, несущий песок и этот проклятый сладковатый запах. Ветер завыл в пустых домах, и Уайту почудилось, что в этом вое слились обрывки голосов. Не крики, а шепот.
Множество шепотов, перекрывающих друг друга. Он не мог разобрать слов, но интонация… Интонация была спокойной. Слишком спокойной. Как будто все говорили: «Тихо. Все в порядке. Ничего не случилось. Иди…»
Он вздрогнул, когда капля упала ему на руку. Дождь?
Небо было чистым. Он посмотрел на каплю. Она была мутной, желтоватой. И пахла медью и той сладостью. Он резко поднял голову. Над лесом, там, где должен был быть остров Кроатоан, висел низкий, плотный, молочно-белый туман.
Он не двигался с ветром. Он просто висел, как занавес, скрывая все, что за ним. И казалось, что именно оттуда дует этот горячий ветер и несутся эти обрывки успокаивающего шепота.
CROATOAN.
Указание? Или… место, куда они ушли? В этот туман? Мысль была безумной, но в этой абсолютной, наблюдающей тишине она казалась единственно возможной. Они не погибли. Они… перешли.
Перешли туда, откуда дует странный ветер и где шепчут успокаивающие голоса. Перешли и оставили лишь куклу со спиралью, как билет в один конец, или предупреждение тем, кто придет после.
Шторм, сорвавший поиски, разразился внезапно.
Уайт бежал к шлюпке, сжимая в руке странно тяжелую куклу. Он оглянулся на берег. Пустые дома, зияющие ворота форта, темный лес и тот неподвижный, молочный туман на горизонте. Он чувствовал на себе тысячи невидимых глаз. И шепот в ушах уже не был обрывком ветра: «Тихо… Все в порядке… Иди…»
Он уплыл.
Но знал, что истина Роанока не в набегах враждебных племен или голоде. Она – в этой тишине, в этом сладковатом запахе древней земли, в спирали на кукольной груди и в том белом, неподвижном тумане, который ждал.
И иногда, в самые тихие ночи, ему кажется, что кукла в его сундуке теплеет, а на губах ощущается привкус меди и чего-то сладкого, как гниющий мед. И шепот возвращается: «Тихо… Ничего не случилось…»
115 человек не исчезли.
Они просто… ушли. И остров хранит их тайну за завесой молчания и тумана. Кроатоан – не остров на карте. Это состояние. И дверь туда, возможно, все еще открыта.
Кроатоан – название острова южнее Роанока (ныне Хаттерас), где жило дружественное племя. Уайт хотел плыть туда, но внезапный шторм повредил корабли, и экспедиция была вынуждена вернуться в Англию. Больше официальных поисков не было. Тайна замерла на века.
Теории: От Рациональных до Фантастических.
Исчезновение Роанока стало питательной почвой для бесчисленных догадок:
Ассимиляция с индейцами: Самая вероятная. Колонисты, не дождавшись Уайта, могли разделиться. Часть попыталась добраться до кроатоанов или других племен (секатанов, хоуэноаков). Легенды алгонкинских племен позже говорили о «белых индейцах» или людях, «рожденных от камня». Археология на Хаттерасе нашла европейские артефакты конца XVI века, смешанные с индейскими. Но почему все? И почему не оставили более четкого следа?
Нападение враждебных племен: Возможно, секотаны или другие племена уничтожили колонию. Но где следы боя? Почему так чисто? Почему не тронуты ценности?
Голод и болезни: Могли заставить уйти. Но организованный демонтаж построек говорит о плановом уходе, а не о панике. И куда ушли?
Конфликт внутри колонии: Гражданская война? Но опять же – нет следов насилия.
Испанцы: Их корабли бороздили воды. Но захват целой колонии не прошел бы незамеченным в испанских хрониках.
Мистика и Фантастика: Здесь простор для воображения!
Проклятие земли: Местные шаманы наслали мор или безумие?
Портал во времени/пространстве: Колония попала в ловушку аномалии?
Вмешательство инопланетян: Странное «исчезновение» без следа – классический сценарий.
Демонические силы: Легенды о «Белом олене» – призраке Вирджинии Дэйр, бродящем по лесам.
Колдовство: Сами колонисты или местные могли развязать силы, которые не смогли контролировать.
Неразгаданная дыра в истории.
Роанок – это не просто список пропавших без вести. Это воплощенная тайна, дыра в истории, которая продолжает гипнотизировать. Это напоминание о хрупкости человеческих начинаний перед лицом неосвоенных земель, непостижимых сил и простого невезения. Каждая новая археологическая находка (как медные украшения на Хаттерасе) добавляет кусочек пазла, но полной картины нет до сих пор.
Слово «CROATOAN», вырезанное на столбе, остается немым свидетелем. Оно могло быть простым указанием направления. А могло – последним криком в пустоту, криком, который затерялся в шепоте веков.
Куда ушли 115 человек? Были ли они поглощены лесом, ассимилированы, уничтожены или… перенесены куда-то, куда нам не дано заглянуть? Тайна Колонии Роанок продолжает жить, приглашая историков и мечтателей, рационалистов и мистиков попытаться разгадать эту самую стойкую американскую загадку. Но пока ответа нет. Лишь ветер гуляет среди руин форта, да деревья шелестят листвой, храня свою вековую тайну.
